МБ продолжает спецпроект «Кухня сериала». Олеся Лукьяненко, креативный продюсер FILM.UA Production, рассказала об отличии аудитории зарубежных и отечественных сериалов, зрительских привычках, жанрах, профессиях героев и актерском вопросе. "Нужно предложить аудитории то, что ей в этот момент не хватает. Блокбастеры и фильмы-катастрофы хорошо работают в мирное время, когда зрителю нужны сильные эмоции, выплеск адреналина", - говорит Лукьяненко о жанрах военного и невоенного времени. И полагает, что государство должно помочь телеканалам создавать украинский контент.
- У нас в основном плохо шли эпохальные западные или американские сериалы, такие как «Клан сопрано» или «Карточный домик». С чем это связано?
- Я тоже отслеживала рейтинги, и меня удивляли цифры. Думаю, тут два фактора влияет. Во-первых, целевая аудитория украинских телеканалов - это не целевая аудитория «Карточного домика», «Клана Сопрано» и так далее. Это совершенно разные публики. Аудитория, которая следит за современными американскими сериалами – а это в моем понимании люди 30-40лет, с высшим образованием – не смотрит телевизор так, как смотрят, к примеру, их родители. Они сами формируют для себя сетку вещания, скачивая фильмы из интерната. И уже давно посмотрели и «Клан Сопрано», и «Карточный домик». Вот, например, у меня нет телевизора, как такого, но есть компьютер, интернет, цифровое ТВ, и я могу сама себе выбирать, что смотреть. И таких, как я - много. Поэтому не удивительно, что американские драмы не собирают рейтинги на нашем ТВ. Но то, что их показывают, нашей, как я считаю, очень консервативной аудитории, – это уже большой плюс. Таким образом, телеканалы формируют предпочтения своей аудитории.
- А приучить аудиторию можно, если это показывать в прайме постоянно?
- Думаю, что да. Но это сложный вопрос, решение которого требует времени и комплексного подхода. Что такое рейтинговый продукт? Это попадание в аудиторию. Если ты хочешь высокие цифры, ты должен понравиться, угодить ей. В нашей стране существуют определённые стереотипы относительно того, что нравится аудитории, а что нет. В этом смысле у нас очень консервативное телевидение. Грубо говоря, зрителю привычно смотреть по вечерам российские мелодрамы, а в выходные – талант-шоу, и изменить их предпочтения не так-то просто. Для этого нужен не год, и не два. Это нельзя сделать по указке. Чтобы изменить аудиторию, мы должны в целом изменить телевидение. Не только предложить новые фильмы, но и поменять новости, развлекательные программы, и др. Зрителя нужно активизировать. Чтобы он перестал смотреть телевизор по привычке, каждый вечер, убирая посуду после ужина, а стал избирательнее, требовательнее. К примеру, упомянутые американские телесериалы созданы платными кабельными телеканалами. Американский зритель готов платить за свой выбор.
Если мы хотим радикальных перемен, нам нужно развивать иной вид телевидения, с иным принципом формирования бюджета. Это непросто. Особенно, когда речь идет о дорогих, высокобюджетных проектах. Но вот, к примеру, получилось же у «Громадське ТВ», которые существуют за счет подписчиков. Мне очень нравится то, что они делают. Появляются авторские интернет-радиостанции. Очевидно, в Украине есть люди, которые не хотят жить по принципу «пипл схавает», и готовы платить за свой выбор. Но не стоит думать, что будущее в Украине - за кабельными телеканалами. Мы маленькая страна. У нас не наберётся такого количества людей, за ежемесячные взносы которых можно снять «Игру престолов». Но мы можем изменить психологию телезрителя. Чтобы он сам выбирал то, что хочет смотреть, и расширял для себя диапазон выбора. Ведь, если взять первую пятерку наших телеканалов – они очень похожи по контенту, и по принципам программирования. Кто-то - чуть более информативный, кто-то – более развлекательный, у кого-то - чуть моложе аудитория. Но в целом они предлагают похожий контент, и схожую сетку вещания.
- Кардинально менять – это большой риск, да еще и в такое время.
- Наше сегодняшнее телевидение тесно связано с бизнесом, с политикой. Думаю, многие телеканалы не готовы к радикальным изменениям. Нужно время. Путь это будет эволюционный, а не революционный процесс. Должна произойти смена поколений. Качественные изменения произойдут, когда критическая масса людей, осознанно участвующих в своем выборе, будет больше той, которая смотрит телевизор по привычке. Я так себе это представляю…
- Смена поколения – процесс неспешный. Что сделать для привлечения более молодой аудитории? Или это органический процесс: пока они будут живы - они будут это смотреть?
- Это вопрос к топ-менеджерам телеканалов. Стоят ли перед ними такие задачи. Возможно, многие телеканалы заинтересованы в возрастном зрителе. Каждый канал знает свою целевую аудиторию, и работает для нее. Например, проект «Гречанка», который создан совместно с телеканалом Интер, рассчитан на старшее поколение. В основе сюжета – конфликт свекрови и невестки. Понятно, что молодежи это не очень интересно. Но, тем не менее, показ сериала увеличил и среднюю долю молодой аудитории канала. Значит, мы затронули темы и предложили персонажей, которые оказались интересными разным поколениям. Не только бабушкам в деревне. Сериал прошел очень хорошо. И хотя мы боялись, что не попадем в аудиторию, поскольку смешали жанры – это не мыло мыльное, как предполагается в 60 сериях, здесь есть хорошая доля юмора. Очевидно, этот баланс нам и помог. Мы оказались для зрителя интересными, попали в его настроение, угадали с актерами. В сериале много молодых персонажей.
- То есть, чтобы аудитория стала моложе, в сериале должны быть молодые герои?
- Безусловно. Часто целевая аудитория продукта определятся возрастом главных героев. Т.е. если в фильме действует тридцатилетние персонажи, то, очевидно, он и будут интересен тридцатилетним зрителям. Чтобы вызвать интерес у молодых людей нужно предложить им истории с узнаваемыми и понятными для них героями, которые сталкиваются с актуальными для этой аудитории проблемами.
- А запрет российского теле-продукта - это шанс для украинских продакшенов? Все говорят, что серьезные экономические значительно ослабляют эти шансы.
- Украинские продакшены в данном случае ничего не теряют. Даже, наоборот, должны только выиграть, получить больше предложений от украинских заказчиков, телеканалов и т.д. Теоретически. На практике мы видим, что украинские каналы не готовы формировать контент за счет собственного производства. У них нет таких денег. И здесь, безусловно, государство должно им помочь. Ведь, одно дело – запретить, другое – предложить альтернативу. Просто запрет ни к чему хорошему не приводит. Например, когда мы работаем с авторами над сценарием, мы, отвергая ту или иную идею, всегда стараемся предложить альтернативу. Потому что если просто все отмести – сказать это и это не подходит, и ничего не предложить взамен – шансы получить готовый сценарий сводятся к нулю. Здесь тот же самый принцип. Хотите больше украинского продукта – помогите его создавать. Думаю, сейчас телеканалам очень непросто – им нужно формировать контент 24-х часового вещания, а взамен пока ничего не предложено.
- Так или иначе, продакшены будут вынуждены производить больше...
- Очень на это надеюсь. Но результат мы увидим не раньше, чем через 3-5 лет. Поскольку производство фильма, особенно многосерийного, это сложный и долгий процесс. Сначала нужно придумать идею, написать сценарий, потом подготовка, съемка, постпродакшн. Для написания сценария многосерийного фильма нужен, как минимум, год. Полгода – подготовительный и съемочный период. Столько же – постпродакшн. Т.е. как минимум два года с того момента, как заказчик утверждает идею. В сегодняшней ситуации мы пока только что-то обговариваем, нащупываем какие-то темы. Пока денег никто не дает…
- Как определяется, какой жанр в тренде? Это интуитивно, социология, личные ощущения?
- Мелодрама – была и есть королевой телевидения. Не только в Украине, но и на постсоветском пространстве. Это беспроигрышный жанр: он понятен заказчику, нравится зрителям. С мелодрамой ты никогда не проиграешь. Другое дело – качество самой истории, правдоподобность сюжета, проработка образов, другое…
Сейчас мы видим много гибридных фильмов, где смешаны жанры, но мелодрама в них, так или иначе, присутствуют. Например, детективы, лирические комедии, длинные профессиональные истории о медиках или стражах порядка. В них всегда присутствует мелодрама. Поэтому что взаимоотношения людей – это то, что всегда интересно зрителю.
- Есть ли такое понятие военный и невоенный жанр? Не будут ли диссонировать безоблачные семейные мелодрамы с сегодняшними драматическими реалиями и наоборот – не усугубят ли ситуацию боевики с кровавыми сценами?
- Здесь, как мне кажется, работает обратный принцип. Нужно предложить аудитории то, что ей в этот момент не хватает. Блокбастеры и фильмы-катастрофы хорошо работают в мирное время, когда зрителю нужны сильные эмоции, выплеск адреналина. По моим чисто интуитивным ощущениям сейчас для телевидения время добрых светлых семейных историй.
- А вот тема сериала: врачи, милиция, персонажи со странностями как Нюхач или Доктор Хаус. Как это определяется? Может ли быть такое: эта профессия, например, не пойдет, потому что у нас её не воспринимают? Как выбор осуществляется?
- Мы ищем идеи, читаем заявки. И бывает, что-то нравится. Например, интересный персонаж, или время событий, или обстоятельства, которым приходится преодолевать героям... Это очень индивидуально, интуитивно. Конечно, было бы идеально, если бы существовал некий производственный план. К примеру, в этом году телеканалы заказали столько-то медицинских сериалов, столько-то мелодрам, столько-то комедий положений… Каждый раз мы сами нащупываем, стараемся угадать, что может быть интересно телезрителю. И каждый раз рискуем. Хотя уже есть опробованные рабочие жанры – те же мелодрамы, или медицинские сериалы. Но последние не сразу и не легко заходили на украинские телеканалы. И наша студия была одной из первых, которая смогла достичь успеха в этом жанре.
- Медицинскую тему у нас продолжают активно использовать.
- Думаю, медицинские сериалы «работают» потому, что медицина - это интересная любопытная уникальная профессия, понятная каждому. Она тесно вплетена в нашу жизнь - все мы болеем, ходим к врачам. И многие из нас в детстве мечтали стать врачом – ведь, это так интересно: люди в белых халатах, такие серьезные, что-то записывают в медицинские книжки. К тому же в определенные моменты от врачей напрямую зависит наша жизнь. А когда становится вопрос жизни и смерти, начинается драма. И это вдвойне интересно. Многие медицинские сериалы имеют структуру детектива, когда врачам приходится «разгадывать» причины заболевания и ставить диагнозы. Хороший пример – Доктор Хауз. Ведь он - не просто врач, а настоящий детектив, следователь в медицинском халате. И многие теоретики, изучающие феномен успеха этого сериала, сравнивают его с Шерлоком Холмсом.
Если говорить о профессиях, которые в наших сериалах не работают, то это, думаю, юристы. По крайней мере, у нас юридические сериалы не имеют такого же успеха, как в США. Причина мне видится в разнице судовой системы – нашей и американской. У нас нет суда присяжных, как такого. Наш суд – это не место борьбы (назовем это так) между адвокатом и прокурором. А ведь в американских юридических сериалах этот момент, когда обвинителю или защитнику приходится доказывать вину или невиновность обвиняемого, самый интересный. Классические юридические сериалы – это всегда шоу. В наших реалиях пока это сложно представить. К тому же в нашем обществе есть определенное недоверие к судовой системе. Хотя, если честно, хочу ошибиться и увидеть украинскую версию «Юристов Бостона».
- А вот ассоциация с героем - насколько важна?
- Думаю, это 90% успеха.
- Именно по профессии? Не все себя могут ассоциировать, например, с дизайнером, но многие - с водителем, медсестрой, «золушкой» из маленького городка…
- В данном случае профессия – это всего лишь «костюм», «маска». Зритель идентифицирует себя с героем не по профессии, а по предлагаемым обстоятельствам и характеру самого героя. Здесь работает психология. Не столь важно, во что одет герой и чем он занимается, сколько то, понятен ли он ментально зрителю. Мыслим ли мы одинаково… Реагируем ли мы одинаково… Пусть даже у нас разные характеры – в идеале, герой должен быть лучше, быстрее, смелее, если это, конечно, не комедия – но я, как зритель, должна сопереживать герою. И эти сопереживания, идентификацию с героем, нужно создать на уровне сценария. Важно, чтобы зритель принял сторону героя и полюбил его. А во что он будет одет – в костюм Супермена или медицинский халат – это уже вторичный вопрос.
- То есть, тут нет такого: вот этих мы не воспринимаем, потому что они нетипичные, редкие специалисты?
- Если удается придумать интересного персонажа, которому зритель верит, то далее с ним можно делать все что угодно. Этот персонаж может уничтожить весь мир, стать серийным убийцей и т.д. Но зрителю он все равно будет интересен. Существует много популярных американских сериалов с отрицательными героями.
- А как достигается ассоциация с героем в исторических проектах? Или она не очень-то и нужна?
- Нет, тоже важна. Я лишь говорю, что идентификация с героем происходит на психологическом, ментальном уровне. Грубо говоря, герой совершает поступки, понятные зрителю. А в каком времени он живет – это второй вопрос.
Чем интересны исторические сериалы? Они играют на нашем любопытстве. Ведь, интересно узнать, как жили наши прадеды, каким был тогда мир. А кино предлагает визуальный образ, и этот мир можно увидеть... Мне кажется, сейчас в Украине время для исторических сериалов. В нашем обществе остро стоит вопрос самоидентификации - кто мы, чья история нам ближе. Сейчас многие вещи переосмысливаются. Хочется заглянуть в прошлое и провести параллели с сегодняшним днем. Очень хочется сделать качественный исторический фильм про нас самих и нашу историю.
- Евромайдан, АТО - можем ожидать всплеска этих тем в кино?
- Если спрашивать напрямую: стоит ли снимать фильмы об АТО? Я не уверена. Все еще много неоднозначных, непонятных вещей. В жанровом кино всегда четко определено, кто хороший герой, а кто плохой. Такими критериями нельзя говорить о нашей сегодняшней войне. Здесь все гораздо сложнее. Мне кажется, сейчас правильнее снимать документальные фильмы – чем больше, тем лучше. Для игрового кино время еще не наступило.
- Слышала мнение, что теперь военный не может быть героем пародийным. У нас действительно практикуется деликатность в отношении военных в сценарии?
- Я не знаю об этом. У нас нет четкой цензуры. На российских телеканалах есть ограничения на различных уровнях: вплоть до выбора профессии героя, его быта. У нас такого нет.
- На какие факторы при отборе сценария вы обращаете внимание в первую очередь?
- Во–первых, это оригинальность идеи. Хочется найти историю, непохожую на другие. Прочитать что-то такое, о чем раньше никогда не слышал, не задумывался… Хотя часто достаточно после прочтения просто пересказать историю вслух. Если получилось это сделать увлекательно, значит, история работает. По крайней мере, я так проверяю… Сразу хочу развеять миф, будто к нам ежедневно приходит тысяча заявок, и уже нет никаких сил их читать. Это не правда! Увы, людей, которые умеют писать не так-то много. Людей, которые умеют хорошо писать, еще меньше. А тех, кто умеет не только хорошо писать, но и создавать оригинальные сюжеты – единицы…
- А сценарные табу есть? В России, насколько я знаю, гомосексуалисты не могут присутствовать в сценариях.
- Мы сейчас занимаемся адаптацией зарубежного проекта, где есть гомосексуальная линия. Мы для себя решили пока ее не резать – посмотрим, что получится. Возможно, если предложим этот проект России, придется эту линию менять. Думаю, что в Украине она не вызовет вопросов. Кстати, у нас на телеканалах – насколько я знаю – вообще нет цензуры, каких-то табуированных тем. В России очень много запретов.
Есть ли у меня какие-то личные ограничения? Темы, за которые я бы не взялась? Я считаю, что все, что не противоречит законодательству, имеет право быть на экране. Лично я люблю разное кино, разных жанров. Другое дело, что предлагая ту или иную идею, мы хотим, что бы она нашла успех не у одного и не двух зрителей. Здесь счет на миллионы…
- Владимир Бородянский говорил о том, что при выборе ориентируется исключительно на свою интуицию. Это важно?
- Безусловно. Отбирая ту или иную идею, мы несем за нее ответственность. Мы сами должны быть уверены в ее успехе. Как можно делать что-то, что самому не нравится, и верить в его успех. Если тебе самому не нравится, то кому же тогда она будет интересна? Скорее так, если идея нравится тебе, то, скорее всего, она понравится еще нескольким людям, таким как ты. Поэтому выбор – всегда субъективен. Конечно, при выборе той или иной темы и определения ее потенциального успеха у зрителя, можно исходить из каких-то расчетов, цифр, аналитики. Но если при прочтении сердце не кольнуло, вряд ли стоит этим заниматься. Лучше отдать тому, кто сможет этим увлечься. Поэтому на больших студиях несколько продюсеров, которые отвечает за разные направления – кто-то за мелодрамы, а кто-то за юмор.
- Юмор - это весьма специфичная категория. Как вы оцениваете его восприятие зрителем?
- Юмор, комедия - это один из самых сложных жанров, потому что он очень субъективный. Одному – смешно. Другому – нет. И тут ты ничего не сделаешь. В моей практике пока не было комедий. Но сейчас мы занимаемся адаптацией комедийного сериала. Это не совсем комедия, скорее драмеди. Но юмора, шуток в нем очень много. И мы, получая готовые серии, даем почитать их друзьям, знакомым, коллегам. Нам важно получить фидбек – смешно или нет. Если у вас есть история, и она вам нравится, перескажите ее другу, а еще лучше - незнакомому парню. Например, я всегда стараюсь пересказать сюжеты мелодрам маме или свекрови – поскольку понимаю, что они и есть потенциальные зрители. Американские сериалы, перед тем как появится на канале в прайм, проходят тысячи предпросмотров. У нас пока такого нет.
- Насколько важно для проекта участие раскрученного, узнаваемого актера?
- Очень важно. Хотите хит – пригласите звезду. Другое дело, что можно самим создавать звезд. И для украинских актеров, наконец, настало это время.
- Хватает выпускников, актеров театра или приходиться привлекать кого то еще?
- Нет, не хватает. У нас очень сильный кастинг отдел, и мы внимательно следим за украинскими актерами. Сериал «Гречанка» - тому подтверждение. В нем почти все актеры, за исключением нескольких персонажей, украинские. Если говорить о факторе успеха серила – то помимо самой истории (у нас был хороший сценарий, на уровне прочтения было понятно, что история сработает), получились хорошие персонажи. И большая заслуга здесь Ольги Сумской, которая сыграла одну из главных ролей. Это было попадание в десятку. Хотя мы не сразу ее утвердили, поскольку у актрисы уже был определенный шлейф. Многие зрители знают ее как Роксолану. Это такой героический образ. И часто Ольгу в кино зовут как раз на такие героические роли. Но образ Софьи Середы (злая свекровь из «Гречанки») ей невероятно подошел. Костюм, прическа – все оказалось к лицу. И Оля украсила эту роль. Хотя по сценарию героиня должна была быть на несколько лет старше…
Для блокбастера – дорогого зрелищного кино – очень важна звезда. Но в то же время, на российском телевидении, снимается много молодежных сериалов.
- Звезда важна только в главной роли? Или достаточно, чтобы она просто фигурировала в проекте?
- Прием, когда звезды на вторых или эпизодических ролях, хорошо работает в ромкомах. Где герои, как правило, молодые люди, и нет смысла приглашать раскрученных звезд. Другое дело – окружение этих героев. Хороший пример – фильм «Одинок по контракту». В главных ролях – польский актер Вацлав Верхол и российская актриса Ольга Лерман. Конечно, сейчас их уже можно назвать звездами… Ну, а на втором плане, - просто хит-парад селебрети – и Серега, и Вирастюк, и режиссер Алан Бадоев. Они не в главных ролях, но, безусловно, украшают фильм.
- А имеет значение, это российская или украинская звезда?
- Украинские актеры пока еще менее раскручены. Их и количественно меньше, если сравнивать с Россией. У нас и школ меньше, и театров. Кроме того, украинские телеканалы не располагают такими бюджетами, как российские. Но, вот, я в последнее время стараюсь ходить на украинские спектакли в театры. И была приятно удивлена. Оказывается, всюду – аншлаги. В день премьеры не купишь билет, нужно заказывать заранее – поскольку раскупают. Это значит, что украинские театры и украинские актеры интересны зрителю.
- А в “Гречанку” Вы сознательно не брали российских актеров или так сложилось?
- Сработало несколько факторов. Мы делали этот проект с телеканалом Интер, и они не возражали против украинских актёров. Сделали хороший кастинг на второстепенные роли. Что касается главных персонажей – по-прежнему смотрели в сторону России. Но политическая ситуация усугублялась, и мы понимали, что пригласив российских актеров, рискуем в любой момент остановить съемки. Кто-то просто может отказаться, побояться приехать. Возможно, вообще границу закроют… И мы стали искать среди своих. И нашли. Считаю, что все отлично сложилось. Тем не менее, в проекте есть российские актеры – Антон Феоктистов и Алексей Фатеев. Они играют главные мужские роли. Это прекрасные ребята. Наши большие друзья. Без них бы фильм был бы совсем другой.
